Лучший друг тайги – мой дед, охотовед Николай Плясун

300 дней в году Николай Плясун проводит в тайге. А дома его ждут жена, четверо детей и девять внуков. Я – его первая внучка. Всю жизнь мне казалось, что мой дед – один из самых удивительных людей на свете. В доказательство этому я придумала путешествие по своим воспоминаниям.

Очерк.

Медвежата, соболя и капибары

Больше 20 лет назад, на рождение, от деда мне достались васильковые глаза, которые позже напитались меланином и стали зелёными, и книжка «Животные России» с бурым медведем на обложке. Эту книгу мой дед привёз из Москвы, и сложно придумать более символичный подарок первой внучке охотоведа.

Несколько лет мы с дедом усердно и внимательно изучали бурундуков и селезней, а позже перекинулись на животных всего мира. Так в моём лексиконе появилось слово «капибара». Наименование этого крупного грызуна я протягивала нараспев, чуть грубоватым для двухлетки голосом, уделяя особое внимание горловому звуку «р-р-р».

Вместе с дедом мы ездили на рыбалку, изучали грибы и планировали полёты в космос. Окрасы перьев птиц мы изучали с натуры, слушали ручьи и рассматривали большие древесные капы. Дед до сих пор поит меня берёзовым соком. Раньше за соком с нами ходила и моя младшая сестра – она надевала охотничий рюкзак.

Однажды – на время лечения – на нашем балконе жил соболь, попавший в капкан. Его дед привёз из тайги, соорудил временный домик, вылечил и позже отпустил на волю. Мы игрались с соболем на ковре, пускали в снег на даче, наблюдали за его взаимодействиями с охотничьей собакой. Своим собакам дед всегда даёт клички с буквой «р» — это традиция и правило. Другого соболя однажды мы пытались пристроить в местный, уже закрытый, экзотариум, но не случилось.

В моей школе, классе биологии, висела фотография медвежат. Наш учитель часто говорила, что это работы местного фотографа, но не упоминала, что эти медвежата какое-то время были на попечительстве моего деда.

Браконьеры убили медведицу, и дед привёз осиротевших медвежат из тайги. Яшка и Федька были местной достопримечательностью: за ними наблюдали жители, снимало телевидение.

Моё детство в чем-то было похоже на мечту – дикие животные, с которыми можно взаимодействовать, настоящее ралли с ветром по бездорожью в тайге, песни под баян перед костром.
И всем этим я, конечно, обязана своему деду-охотоведу.

Как полюбить сибирскую тайгу раз и навсегда

 Мой дед родился 1 января в суровый мороз — на просторе. И вместе с молоком матери впитал нелюбовь к замкнутым «бетонным коробкам». Ему душно в многоквартирном доме и бесконечно хорошо в своих деревянных зимовьях.

В нём много от этого простора: открытый васильковый взгляд, крепкие объятия, душа нараспашку и безвозмездная помощь всем, кто нуждается.

Он не любит Москву и другие большие города – в них для него пыльно и слишком людно. Ему больше подходят задушевные беседы и 50-градусный звенящий мороз.

В городе Усть-Илимске Иркутской области мой дед живёт с 70-ых годов прошлого столетия. На тот момент уже с дипломом лесного техникума и службой в Чите за плечами. Позади – ровные линии высаженных деревьев на Украине, в которых невозможно затеряться – такими их помню я. Впереди – диплом охотоведа-биолога и долгое служение дикой, живой тайге, в которой эхом раздаётся его пение или практически художественный свист – ориентир.

Тайга, необузданная и пугающая, приняла его в свои зелёные, пахнущие свежестью объятия. А он отплатил тем же – стал защитником и лучшим другом.

Это призвание и единение со стихией. Дед и сам под стать своей любимице – волевой, ответственный и оберегающий. С другими чертами эту гордячку не покорить. Иногда она сурова. В прошлом году дед отогнал от себя и попутчиков медведя без единой пули.

Об этом я узнала через несколько дней, когда поинтересовалась: «Деда, а что с голосом?»

«Пришлось медведя отгонять, Алинка, сорвал!».

Это воспоминание сохранил друг семьи в картине. Вот он: бесстрашный, седой, из оружия – чёрное ведёрко для сбора грибов.

Если на дворе дачи большие сборы, а с кухни тянет бабушкиной едой, всем становится ясно – дед заезжает в свои угодья. Ему и повод не нужен – тайга дом для деда уже больше сорока лет.

День лесника в наших краях – один из главных праздников. Сложно найти семью, в которой хоть кто-либо не был бы к нему причастен. В нашей семье к нему добавляется ещё один – день открытия охоты. В моём детстве он ознаменовывался семейной поездкой в зимовья, сбором брусники и качанием в гамаке. Тогда и гнус не брал, чувствовал, что детям с их забавами это раздражение кожи ни к чему. Дед качал нас с сестрой в гамаке, и мы запевали «нашу» – «Мы поедем, мы помчимся!»…

Дед — создатель семейного фото- и видеоархива

 Сегодня нас так много, что мы практически не умещаемся на семейном фото. География тоже обширна – Усть-Илимск, Иркутск, Красноярск, Новосибирск и Краснодар. И только в рамках нашей семьи – бабушка, дед, их четверо детей и девять внуков.

На жёстких дисках, кассетах и в фотоальбомах килограммы и гигабайты нежной памяти. Вот мы с дедом поём «Выйду на улицу, гляну на село», здесь моя сестра идёт в первый класс, брат рассказывает про компьютерную игру, а тут фотографии с очередного десятилетия семейной жизни. Создатель всего этого – дед.

Когда-то бабушка почти со всей зарплаты подарила ему видеокамеру, а дети – плёнку. Сегодня это зеркальный фотоаппарат. Это ещё один из талантов – какая-то феноменальная насмотренность, умение видеть свет и момент. Этот талант в разной мере передался всем в семье, но больше – моей тёте, ныне фотографу.

У бабушки с дедом всегда получалось создать особенную атмосферу за семейным столом. Их сердца бьются в унисон уже 45 лет, и тепло, которое они создают в этом тандеме, охватывает всех, кто переступает порог их квартиры или дачи. Это точно судьба – оба родились 1 января, оба в больших и дружных семьях, такую и создали впоследствии. Наши «собрания» всегда нежные и с песней под дедов баян.

Дед сохраняет любые воспоминания – все они ценные и нужные. К примеру, газетные вырезки с упоминанием кого-то из членов семьи. Такой я и хочу закончить свой рассказ.

«Байкальские вести» от 2 июня 2010 года, автор Юрий Удовенко:

«А когда же Николай Петрович успевает проводить рейды, проверки, задержания браконьеров?.. Я сомневаюсь, что в Усть-Илимском районе найдётся ещё хоть один госинспектор, специалист-охотовед, который делал бы своё дело так же эффективно, честно, профессионально и бескомпромиссно, как это делал в своё время Николай Плясун!».

Осторожно: гадюки! Что нужно знать о змеях, когда идёшь в лес