От бараков до завода-гиганта. Как БРЗ менял лицо советского радиопрома

В 1941 году, во время войны в тогда еще поселок Бердск эвакуировали Харьковский завод им. Дзержинского.

Выбор населенного пункта был неслучайным. Через Бердск удобно проходила железная дорога, а недалеко от неё находились одноэтажные зерносклады. Там и разместили завод.

После войны его реэвакуировали, а через год в этих же бараках, буквально с нуля, начал расти новый завод по производству радиотехники.

Через год БРЗ выпустил первые 1105 штук радиоприемников, а еще через год — уже полмиллиона. О том, как из бараков, в которых не хватало даже лампочек, вырос один из гигантов советского радиопрома — в материале сайта Бердск-Онлайн. 

20 лампочек, столы и табуретки  

Постановление о создании Бердского радиозавода вышло 14 октября 1946 года. Официально завод именовался Государственным союзным Бердским радиозаводом.

Создавать его пришлось буквально из “ничего”. После эвакуации харьковчане вывезли все, что можно было увезти: оборудование, осветительную и силовую проводку, двери и даже оконные рамы. Вывезли вплоть до “ржавого гвоздя”, рассказывает сотрудница Музея бердского радиозавода Нина Краснопёрова. 

“То, что передали с завода им. Дзержинского на вновь организованный бердский радиозавод — только на бумаге считалось заводом. Это восемь корпусов барачного типа без окон и дверей, полуразрушенные крыши, силовой проводки не было. Электрическая подстанция не работала. Водонапорная башня тоже не до конца обеспечивала водой”, — рассказывает сотрудница музея. 

Не было стройматериалов, леса, топлива и денег. В первую очередь начали с заготовки дров. В ноябре наладили центральное отопление в трех корпусах, остальные обогревались печами-времянками и … кострами. 

Фото: Старая площадка БРЗ по улице Линейная. 1946 г.

Фото: корпус на старой площадке по улице Линейная. 1946 г. 

Первым цехом становится ремонтно-строительный, он занимается обустройством производственных цехов: восстановлением рам, дверей, переборок; заделывает ямы в полах, отверстия в стенах.  

Не было ни сырья, ни инструментов, ни оборудования. Металлолом выискивали на свалках, а первые станки приняли в дар от новосибирских заводов. Однако и их не хватало, вдобавок станки шли некомплектными. Приходилось из подручных средств доводить их до ума местным “кулибиным”. В цехах не хватало даже лампочек. Однажды с щедрой руки двадцать лампочек подарил Бердскому заводу Новосибирский завод. 

Первым продукцию начал выдавать литейный цех. Это были колосники для печей, сковородки, тазы. Но позднее это производство стало убыточным и завод начал выпускать магниты для громкоговорителей.  

Специалистов, знающих радиодело, также не было. Их отправляли на переобучение на другие заводы. Таких называли “переквалификантами”. Позже сборщиков-радистов начали готовить на месте. Для этого завод даже выписал дефицитный по тем временам радиоприемник 7-Н-27. 

“И вот на этом экземпляре радиоприемника первая организовавшаяся группа специалистов обучала работников радиоделу. Их несколько десятков раз приходилось собирать и разбирать, чтобы научиться настраивать”, — рассказывает Нина Краснопёрова.  

Сборочный цех представлял из себя помещение в 40 квадратных метров. Это была стандартная площадь цеха по тем условиям. 

“Никаких конвейерных линий и механизированных устройств не было. Были сколоченный из обычных досок столы, табуреты и лавки”, — рассказывает музейщица. 

Первый план —  сто штук, через три месяца — тысяча 

После того, как мало-мальски обустроились, заводчанам поставили первый план — к сентябрю 1947 года выпустить 100 радиоприемников. Волновались, но с задачей справились. Чертежи, детали и комплектующие “Рекорда-46” купили у Александровского завода в Казахстане.

Первую готовую партию отправили на продажу в Киев, однако случилось непредвиденное. Упаковка не выдержала транспортировки и большая часть приемников пришла разбитыми. Это был первый провал завода. После этого упаковку доработали и аппараты приходили уже исправными.

Позже испорченные радио стали учебным пособием для новых работников. 

Через три месяца после сдачи первой сотни приемников, план по выпуску продукции увеличивают в десять раз. К концу 1947 года завод выпускает уже 1105 штук “Рекордов-46”! 

Фото: первый приемник завода — «Рекорд-46». 

В это же время в Бердск приезжают инженер и главный конструктор Петропавловского радиозавода (Казахстан) и создают конструкторско-технологическую лабораторию. После этого производство на БРЗ закипело по-настоящему.

Благодаря Льву Иоффе и Авелю Премыслеру у БРЗ появляется первая собственная разработка —  “Рекорд-47”. Их партия к концу 1948 года насчитывает уже 500 тысяч штук.    

Не светились только в Антарктиде 

Производство разрасталось. “Рекорды” поставили в серию, и с каждым годом они выпускались в новой модификации. 

В 1950-м году конструктора БРЗ пошли дальше, разработали собственный гибрид проигрывателя и радио —  радиолу “Рекорд-50” третьего класса.

Радиоаппаратуру тогда делили на четыре класса: третий, второй, первый и высший. Радиола стала первой в своём сегменте, которую выпустил БРЗ. 

Фото: Большая серебряная медаль за радиолу «Байкал» на международной выставке в Брюсселе. 1958 г. 

Через четыре года завод разработал еще одну новинку — приемник “Байкал”. Он имел УКВ-диапазон и относился ко второму классу изделий. Это была первая попытка БРЗ “приподняться” над выпуском дешёвого массмаркета бытовой радиоаппаратуры.

Позже к приемнику также присоединили проигрыватель и начали выпускать уже радиолу “Байкал”. С ней у БРЗ начался новый этап — международный. Радиолу начали экспортировать в страны Запада. Она объездила почти все мировые выставки: в Югославию, Турцию, Австрию, США, Францию, Сирию.

Как рассказала Нина Краснопёрова, БРЗ не “светился” разве что в Антарктиде. А в Брюсселе, в 1958 году радиола завоевала Большую серебряную медаль. Такой успех на международных выставках БРЗ повторить больше не удавалось. До этого и после были лишь призы на ВДНХ. 

Новая площадка, Александр Шкулов и уникальное СКБ 

В 1960-х годах радиозаводу становится тесно и начинается строительство новой производственной площадки. Старая по-прежнему находилась в одноэтажных бараках по улице Линейная. Также существовала и “средняя” площадка — напротив нынешнего рынка. 

Бердск на тот момент уже перенесли на новое место и на новой территории “забронировали” площадку для нового корпуса БРЗ — ныне это улица Ленина в районе 18 картала. Тогда там было чистое поле. По словам авторов книги “Вега — наша звезда”, строительство было трудное, со срывами сроков сдачи проектов, освоения средств, нехваткой механизмов и рабочих рук. Однако новый корпус все же сдали в 1963 году.

Переезжали, демонтировали и монтировали оборудование без остановки производства. Работали по выходным и лишь в самых крайних случая брали больничные. Оставались в цехах даже после смены.  

В это же время, в 1965 году руководить заводом приходит один из самых незаурядных директоров, по воспоминаниям сотрудников — Александр Шкулов.

Он отлично разбирался в экономике, организации производства, технологии, а также психологии людей. При нем завод начал выпускать принципиально новую по тем временам продукцию, основанную на современных достижениях науки и техники. Завод стал пионером в области автоматизация производства.

При Шкулове также был развернут мощный фонд социальной инфраструктуры. За 20 лет были построены многоэтажное жилье для работников, профилакторий, больницы, котельная, детские сады, школы, кинотеатры, детских лагеря, училище и вечерний институт Народного хозяйства… Почти вся улица Ленина вплоть до санатория “Парус” — это наследие БРЗ. 

Фото: в одном из цехов. 

В конце 60-х годов в стране произошло перенасыщение рынка ламповыми аппаратами и покупательский спрос на них падает. Тогда ламповые радиолы выпускали десятки других радиозаводов страны.

Перед БРЗ встал вопрос: что производить в Сибири вместо ламповых “Рекордов”? И в 1966 году завод начал выпускать принципиально новые аппараты — магнитолы. Они состояли из радиоприемника и магнитофонной панели. А еще через два года на БРЗ произошел новый технический прорыв — по выпуску радиоаппаратуры на транзисторах.

Первым ноу-хау стал транзисторный маленький переносной приёмник “Вега”. Название выбрали не случайно — оно должно было ассоциироваться с передовым производством завода и быть лаконичным в произношении. Так и выбрали Вегу — одну из самых ярких звезд на небе.

Позднее приемники “Вега” станут символом завода, а название — брендом. 

Фото: конвейер сборки транзисторных приемников. 

На 180 градусов “развернулся” и дизайн изделий. Если до тех пор внешним видом занимался один и тот же человек в халате, который проектировал узлы и детали, то теперь это направление отдали дизайнерам. Они взяли курс на западный промстиль.   

В 1971 году создается специальное конструкторское бюро (СКБ) при заводе. Это стало революционным шагом для последующей истории БРЗ. Благодаря СКБ завод вышел в число лидеров советского радиопрома. Вошли в бюро конструктора и рабочие-умельцы с высоким творческим потенциалом. Подчинялось бюро непосредственно директору и относилось к подразделению науки на самостоятельном балансе. Работать в СКБ было престижно. 

Первой его спецразработкой стала секретная полевая радиоустановка “Метеор” по заказу минобороны СССР. Опыта создания подобной техники ни у кого не было и разработчики, слесари и монтажники порой засыпали прямо на рабочем месте. В итоге изделие оказалось настолько удачным, что его выпускали на протяжении ещё десяти лет. Случай для подобной техники по тем временам — уникальный. 

“Это им не “Рекорды” шлёпать”

В 1970-е на Западе вместо монофонической музыкальной системы начала внедряться стереофоническая. Это когда звуковая информация передается не по одному, а нескольким каналам. Перейти на стереофонию решили и в БРЗ. Тогда мало кто из работников понимал о чем речь. Но по мнению руководства это направление было перспективным и давало возможность перейти на производство класса “люкс”. 

Первым стереофоническим изделием стал электрофон первого класса “Вега-101-стерео”. Электрофон давал мощный, чистый звук, а мощность его динамиков составляла 10ГД-30, чего до этого момента БРЗ никогда не делал. 

На выставке-продаже электрофон произвел фурор. Покупатели приписывали его знаменитому Рижскому заводу радиотехники, и с трудом верили, что автор — производитель дешевых “Рекордов”. 

“Это им не “Рекорды” шлёпать. Я тамошнее производство знаю, ни в жизнь не сделают”, — вспоминали позднее слова покупателей в отделе рекламы.  

До этого радиоаппаратуру высшего класса в стране производила всего пара заводов в Прибалтике, в том числе и Рижский. Были известны всего три модели, выпускали их по большей части на экспорт и в небольших количествах. Эти аппараты считались верхом мечтаний любого обывателя.  

“Вегу-101-стерео” поставили в серию и из-за большого спроса она почти сразу же стала дефицитной. А чуть позже БРЗ начал выпускать один из самых массовых стереорадиол —  “Вега-312”, “319”, “323” … 

ПО “Вега”

К 1975 году завод полностью обновил свою номенклатуру, а её объем увеличился в четыре раза. К этому периоду БРЗ стал первым в стране предприятием, кто освоил стереофонические электрофоны и радиолы высшего класса, а также выпуск малогабаритных акустических систем и массовых стереорадиол. 

В начале 80-х завод вновь ширится: на новой площадке строятся дополнительные корпуса. На заводе работает уже порядка десяти тысяч человек. В Сузуне открывается филиал завода — “Транзистор” — это сборочный цех для транзисторов. Запускается автоматическая линия по сборке плат, и освобождается таким образом, порядка 450 рабочих рук. 

Фото: директор БРЗ с 1965 по 1985 гг. Александр Шкулов

В штамповочном цехе  запускают роботизированный комплекс. БРЗ становится лидером Минпромсвязи в области автоматизации. 

В 1985 году завод переименовали в производственное объединение. В его состав вошли БРЗ, завод “Транзистор” в Сузуне, СКБ, СКТБ микроэлектроники, производственные участки в Линёво, завод по производству кирпича. Теперь БРЗ именуется как ПО “Вега”.  

В этом же году объединение получает высшую награду СССР за трудовые заслуги — Орден трудового Красного знамени. А директор предприятия Александр Шкулов — Звание Героя Социалистического труда. Это стало вторым крупнейшим признанием радиозавода после серебряной медали в Брюсселе. 

1990-е

С развалом СССР завод начинает “лихорадить”. Поставщики комплектующих из СНГ становятся монополистами и начинают диктовать свои цены. Это, в свою очередь, сказывалось в цене готовой продукции. Перепрофилировать производство в короткие сроки становится невозможным. Завод решают акционировать в общество, выпускают ваучеры. За них работникам предлагают покупать акции. Однако они были настолько дешевы, что на них покупали еду. 

“В каждом производстве, в каждом коллективе есть недобросовестные руководители. Они свою часть акций продали банкам. Поэтому контрольный пакет акций, 51%, оказался у банка “Российский кредит”, — рассказывает Нина Краснопёрова. 

В 1994 году начинаются первые сокращения. Объединение тонет в долгах. Чтобы получить прибыль, банки распродают имущество. Работников отправляют в отпуска без сохранения зарплаты. При этом производство сохраняется, но по объемам сокращается в десять раз. В попытках “выплыть” завод создает дочернее предприятие — “Вега-Маш”. Оно находилось на “средней площадке” и выпускало акустику для советского автопрома. 

Через год назначают внешнего управляющего, а еще через год, в 1998 году, объединение объявляют банкротом. Гигантский штат в 12 тысяч человек постепенно сокращают. Способов задействовать производственные линии полного цикла руководство и инвесторы не находят. 

Чтобы рассчитаться с долгами распродают все, что можно было продать. Завод лишается профилактория “Лесная сказка”, отделений санаториев в Лазаревском, Белокурихе, пионерлагеря им. Володи Дубинина, стадиона “Вега”, лыжной базы “Метелица”, спортивно-трудового лагеря “Арктур” на Голубом озере, кирпичного завода, спорткомплекса на улице Вокзальная … После банкротства от завода остаются только производственные корпуса. 

В 2000 году ещё существующий завод получил свою последнюю крупную награду. Международный конгресс промышленников и предпринимателей присудил “Веге” престижную награду за качество и дизайн продукции. 

“От Минпромсвязи мы получили письмо о том, что заводу присудил награду Международный конгресс промышленников и предпринимателей. Это было в 2000-м году. Нужно было иметь доллары, чтобы съездить и получить эту награду. Рекламщики написали письмо с просьбой о том, чтобы ее выслали диппочтой. Но нам отказали. Сказали, что за развал предприятий награды не дают. И она ушла другом предприятию”, — рассказывает Нина Ивановна. 

В 1999 году с конвейера выходит последнее изделие. А 12 июня 2001 года выходит постановление об исключении ПО “Вега” из реестра промышленных предприятий. В год своего 55-летия Бердский радиозавод прекращает существование. 

Территория БРЗ в 2000-е

Сегодня площадка БРЗ — это огромные корпуса с помещениями в аренде. На месте производят бытовую технику, наращивают ногти, работает типография, размещается церковь баптистов. По словам съемщиков кое-где в зданиях до сих пор сохранился дух завода: стены коридоров облицованы советским мрамором, гипсовыми и деревянными панелями. В санузлах  — советский “ремонт”, а во внутридворовом проезде — старенький асфальт.

В помещении сквозного прохода на заводской двор недавно сделали ремонт. Вместо извандаленных стен времен 90-х — теперь люминесцентное освещение с выкрашенными стенами. 

Несмотря на то, что легендарного бердского радиозавода “Вега” давно нет , его аппаратура живет до сих пор.

Сайт Бердск-Онлайн уже рассказывал об умельце Олеге Щербакове. Он восстанавливает веговскую радиоаппаратуру. Таким образом он уже создал мини-музей из своей коллекции и уже рассказывает новому поколению о том ЧТО выпускали их бабушки и дедушки.